Побег из сказки - Страница 39

Оливье, все это время невозмутимо державшийся впереди, с удивлением обернулся.

– Ты чего это, колдуешь?

– Уж и попеть нельзя,– недовольно проворчала Глаша.

– Слова какие-то странные,– пожал плечами Оливье и как-то подозрительно взглянул на нее.

«Ну да, я же напеваю их на русском»,– поняла Глаша и, пользуясь тем, что маркиз ее языка не понимает, затянула «Ниже ростом только Губин». На третьей песне «Вжик-вжик-вжик, уноси готовенького», в которую девушка вложила всю свою ненависть к комарам, кровопийцы, как ни странно, с писком разлетелись. Особенно настойчивые продолжали крутиться возле Оливье и создавать звенящий бэк-вокал сольному выступлению юной звезды. А четвертой, «Лей, ливень, не жалей», взмокшая от жары Глаша и вовсе накликала дождь. Тот был коротким, но сильным. Лошади промокли насквозь, а путников спасли только заговоренные от непогоды походные плащи. Ливень охладил песенный пыл девушки, и до самого привала она молчала, сосредоточенно почесывая комариные укусы.

Привал сделали в открытом поле. Странно, но земля здесь была сухой, как будто дождь пролился только над лесом, да и тучи, которая так щедро искупала их лошадей, Глаша тоже не заметила. Маркиз спешился, отстегнул с седла сумку, помог девушке спуститься и отпустил лошадок, которые, отойдя пару шагов от дороги, принялись меланхолично жевать ромашки. Глядя на них, Глаша тоже ощутила приступ голода и побежала за Оливье, быстро шагающим в глубь поля. Чуть удалившись от дороги, тот опустился на траву, расстелил на земле свою куртку и стал выуживать из сумки нехитрый ужин, при виде которого у порядком проголодавшейся Гликерии едва слюнки не потекли. Предусмотрительный маркиз прихватил с собой краюшку хлеба, головку сливочного сыра, запеченный окорок и фляжку с водой. Отламывая кусочек хлеба, девушка с удивлением отметила, что тот еще горячий, словно его только вынули из печи. Теплым оказался и окорок, а фляга, наоборот, запотела, и вода в ней была освежающе-прохладной.

– Что за чудеса? – с наслаждением отпивая воды, спросила она.

– Походная сумка, сохраняет нагрев и свежесть пищи,– похвастался довольный эффектом Оливье.

– Тоже Кларисса придумала? – с уважением спросила Глаша, подумав про себя, что она понимает выбор маркиза. С такой женой не пропадешь ни дома, ни в путешествии. Поди, она и походный шалаш умеет в роскошный дворец превратить, не говоря уж о том, что отогнать комаров для нее – пустяковое дело.

– Нет,– с сожалением признался тот,– это дело рук старика Тернера.

«Ага, значит, не все этой задаваке про плечу»,– торжествующе отметила девушка, сооружая гамбургер.

– Что это? – покосился на ее кулинарное творение маркиз.

– Пища двадцать первого века,– с гордостью сообщила Гликерия.– Угощайся! Эх, сюда бы еще огурчик, листик салата и капельку майонеза, и все это дело в микроволновку,– размечталась она, делая второй сэндвич.

– И так неплохо,– признал Оливье, уплетая необыкновенный бутерброд.

– Я еще и на машинке могу,– скромно заметила Глаша, подразумевая, разумеется, компьютер.– Эх, сейчас бы еще кофейку!

Она потянулась к фляжке и с удивлением ощутила, как потеплело железо в ее руке. Глаша поднесла флягу к губам и вдохнула аромат свежесваренного кофе.

– Ни фига себе спецэффекты,– потрясенно выдохнула она и осторожно глотнула горячий напиток.

– Что там у тебя, вино? – полюбопытствовал Оливье.

– Ко-фе,– благоговейно протянула Глаша, аж зажмурившись от удовольствия.

– Кофе? – сморщил нос ее спутник.

– Попробуй.– Заядлая кофеманка протянула ему фляжку.

Тот с сомнением взял флягу, сделал глоток и с разочарованием констатировал:

– Вино, таллийское.

– Как же так? – опешила Глаша, отбирая сосуд, который мгновенно потеплел в ее руках.– Ну вот же, кофе!

– Увы,– вздохнул Оливье,– я никогда не пробовал кофе. Фляга содержит только те напитки, которые мне знакомы.

– Это что же получается, из одной и той же фляжки я пью кофе, а ты вино? – воскликнула Гликерия в изумлении.

– Именно так,– подтвердил маркиз.

– А если я захочу квас или молочный коктейль? – спросила она.

– Ты его получишь, как только сформулируешь свое желание,– улыбнулся хозяин чудесной фляжки.

– А если не сформулирую?

– То она напоит тебя колодезной водой.

– Тогда я хочу молочный коктейль,– потребовала Глаша, и фляга в ее руке похолодела, а в ее горлышке плеснулась белая жидкость.– Шоколадный,– придирчиво уточнила она, и напиток поменял цвет на светло-кофейный.– Ну дела! – Девушка с наслаждением припала к горлышку и маленькими глотками выдула не меньше полулитра коктейля.

Остаток привала Гликерия забавлялась тем, что меняла содержимое фляжки и по очереди дула свежевыжатые соки, горячий шоколад, йогурт, минералку, какао, ряженку, морс и множество сортов лимонада. С пятого напитка пришлось ограничиться крошечными глотками, а то уже Оливье начал насмешливо поглядывать на нее, видимо, гадая, куда же в нее столько умещается, и под конец скептически поинтересовался:

– А ты не лопнешь?

– А ты налей и отойди,– с улыбкой ответила Глаша, заливая в себя последнюю порцию ледяного компота.

– Пожалей Слона,– воззвал маркиз, складывая остатки еды в сумку.– Бедный жеребец не привык к таким нагрузкам.

– Так и скажи, что завидуешь,– заметила девушка, удовлетворенно потирая живот.– Сам-то, кроме воды, вина да молока, больше ничего оттуда выпить не можешь.

– Ах, какая трагедия! – дурашливо воскликнул Оливье, поднимаясь с земли и подавая ей руку.– Надеюсь, ты насытилась? А то мы и так изрядно задержались.